Подготовка к обороне

До начала Великой Отечественной войны Севастополь – главная база Черноморского флота – в очень ограниченной степени готовился к обороне с сухопутного направления. Наиболее вероятным способом действий потенциального противника в отношении базы считался морской или воздушный десант, поэтому наибольшие усилия советских военных были сосредоточены на усилении её береговой и противовоздушной обороны.

В этом направлении были достигнуты значительные успехи: к началу оборонительных боёв за Севастополь группировка береговой артиллерии в районе главной базы насчитывала 49 орудий калибром от 45 до 305 мм, сведённых в 12 батарей. Самым «увесистым доводом» советской артиллерии в районе Севастополя стали 30-я и 35-я бронебашенные батареи, состоявшие из четырёх 305-мм орудий в двух двухорудийных бронированных башнях кругового вращения каждая. Они располагались в районе с. Любимовка на северной окраине Севастополя и в районе мыса Херсонес. Для защиты объектов главной базы флота от нападения с воздуха в районе Севастополя были развернуты два зенитных артполка, имевших на вооружении 6 батарей 76-мм, 11 батарей 85-мм зенитных орудий, 3 батареи 37-мм зенитных автоматов и зенитно-пулемётный батальон. К началу войны в системе ПВО Севастополя находились новейшие и редкие для советского ПВО радиолокационные станции РУС-2.

27 мая 1941 г. после проведённой рекогносцировки возможной линии обороны командующий Черноморским флотом ввёл в действие специально разработанное наставление по борьбе с воздушным десантом и обороне Главной базы с суши. Согласно наставлению, руководство обороной Севастополя с сухопутного направления возлагалось на командование Береговой обороны. Предусматривалось деление фронта обороны с суши на три сектора, для каждого из которых выделялись силы и средства из состава флота, частей береговой обороны, авиации и Севастопольского гарнизона.

Начало Великой Отечественной войны резко ускорило темп оборонительных работ. В соответствии с мобилизационным планом разворачивались новые батареи береговой обороны и несколько бригад морской пехоты. Силами армейских и флотских инженерных подразделений, гражданских организаций и местного населения началось оборудование оборонительных рубежей и строительство оборонительных сооружений. К началу оборонительных боёв под Севастополем система обороны имела три рубежа. Начертание Главного рубежа обороны было рекогносцировано ещё весной 1941 г. Рубеж проходил в 8–12 км от города и имел протяжённость 35 км. На главном рубеже обороны было создано 25 артиллерийских и 57 пулемётных ДОТов и ДЗОТов, 3 оборудованных командных пункта, 8 км проволочных заграждений. Работы по оборудованию Главного рубежа обороны были в основном завершены к концу сентября.

В июле 1941 г. была проведена рекогносцировка Тылового рубежа обороны и началось оборонительное строительство на нём. Тыловой рубеж проходил в 3–6 км от города и имел протяжённость 19 км. На тыловом рубеже было построено 28 артиллерийских и 71 пулемётный ДОТ и ДЗОТ, 31,5 км противотанковых рвов и 40 км проволочных заграждений. К октябрю 1941 г. работы по оборудованию Тылового рубежа также были завершены.

В сентябре 1941 г. началась работы на третьем – Передовом – оборонительном рубеже, проходившем в 15–17 км от города и имевшем протяжённость 46 км. К началу оборонительных боёв в четырёх опорных пунктах Передового оборонительного рубежа было построено 29 артиллерийских и 92 пулемётных ДОТа и ДЗОТа, 8 км проволочных заграждений и 1,7 км противотанковых рвов. Комендант Береговой обороны П. А. Моргунов писал позже:

«Может возникнуть вопрос, почему комиссия наметила, а командование флота утвердило передовой рубеж на расстоянии лишь 15–17 км от города, хотя это не гарантировало его от артиллерийского обстрела противника, что и произошло, когда враг захватил часть нашего передового рубежа (…) и с 9 ноября начал обстрел Севастополя. До войны главный рубеж выбирался с целью обороны от воздушных или морских десантов противника; подход вражеских войск с материка считался маловероятным.

В сентябре 1941 г., когда возникла реальная угроза наступления противника на Крым с севера, было решено вынести передовой рубеж обороны дальше от города. При этом было ясно, что рассчитывать на помощь крупных сил мы не могли, и приходилось создавать передовой рубеж на ограниченное количество войск. Этот рубеж, намеченный даже в 15–17 км от города, имел протяжённость 46 км и требовал для своей обороны не менее пяти-шести дивизий, которыми командование не располагало и не знало, на какие силы армии оно могло рассчитывать. Большее удаление передового рубежа настолько увеличило бы фронт обороны, что он вообще мог быть не обеспечен войсками. Кроме того, большее удаление рубежа от города не позволило бы вести огонь из средних калибров береговой и корабельной артиллерии, на поддержку которой только и можно было рассчитывать, так как флот полевой артиллерии почти не имел».

Сражения на подступах

Драматическое развитие событий в первые месяцы Великой Отечественной войны внесло существенное изменение в довоенные планы, согласно которым основной задачей немногочисленных расквартированных в Крыму войск должна была стать противодесантная оборона побережья. Уже в ночь на 31 августа немецкие войска форсировали Днепр в районе Каховки и стали продвигаться в направлении Перекопа. Общее отступление советских войск по всему протяжению советско-германского фронта существенно повышало значение Крыма: во-первых, размещение на авиабазах полуострова советских дальних бомбардировщиков позволило бы наносить воздушные удары по румынским нефтепромыслам и нефтеперерабатывающим предприятиям; во-вторых, упорная и активная оборона Перекопского перешейка сильной группой войск вынудила бы противника оставить для блокирования Крыма с суши значительные силы и тем самым, сковав их, ослабила бы ударную мощь немецкого вермахта на южном крыле советско-германского фронта.

И наоборот — заняв Крымский полуостров, немцы создавали угрозу всему побережью Азовского моря и черноморскому побережью Кавказа, а их авиация получала бы возможность «дотянуться» до нефтепромыслов Закавказья. Советское командование вполне осознавало стратегическое значение Крыма: полуостров обороняла 51-я армия в составе 8 стрелковых и 3 кавалерийских дивизий. К сожалению, 4 стрелковых дивизии были лишь недавно сформированы, недостаточно обучены и оснащены, поэтому их боеспособность была не слишком высока.

На угрожаемых направлениях возводились полевые укрепления, усиленные тяжёлыми орудиями береговой артиллерии. На Перекопский перешеек было отправлено 31 орудие из состава береговой обороны Главной базы; при этом некоторые батареи береговой обороны оказались практически разоружены – так, на 14-й батарее береговой обороны, имевшей на вооружении четыре 152-мм орудия в казематах, все они были демонтированы в августе 1941 г. для отправки на Перекоп. Лишь в сентябре в открытых двориках на бруствере впереди каземата были размещены четыре 130-мм орудия.

В середине сентября немецкие войска перешли в наступление с севера в направлении Крымского полуострова. 24 сентября дивизии Манштейна начали штурм Перекопского перешейка. 28 сентября советские войска вынуждены были оставить оборонительные позиции на Перекопском валу и отойти на тыловые Ишуньские позиции, где до 4 октября продолжали отбивать атаки противника.

Необходимо отметить, что за Перекопом Крымский полуостров быстро расширяется, а местность имеет благоприятный для манёвра войсками степной характер. В этих условиях построение плотной устойчивой обороны требовало привлечения значительных сил, которыми группировка советских войск в Крыму не располагала. Было принято тяжёлое решение об эвакуации героически оборонявшейся ещё с 5 августа 1941 г. Одессы – в случае потери Крыма вынесенный далеко на запад плацдарм в районе Одессы утрачивал какое-либо значение и не мог более полноценно снабжаться. Невзирая на успехи, достигнутые в обороне Одессы – например, на ряде участков защитникам города удалось дерзкими удачными ударами ощутимо улучшить положение обороняющихся войск – Приморская армия из-под Одессы перебрасывалась в Крым с намерением усилить её соединениями группировку советских войск, оборонявшихся на Ишуньских позициях.

Эвакуация Одессы производилась с 1 по 16 октября. Свыше 80 боевых кораблей Черноморского флота и гражданских судов вывезли 86 тыс. чел. военнослужащих и около 15 тыс. чел. гражданских лиц, 570 орудий, 34 танка, 938 автомашин и тракторов. К сожалению, темпы эвакуации нарастали лишь к её концу, за первую неделю удалось вывезти из Одессы лишь одну стрелковую дивизию с вооружением, а чуть менее половины от общего количества эвакуируемых (38 тыс. чел.) прибыло в Крым в последнюю ночь с 15 на 16 октября.

Ранним утром 18 октября немецкая артиллерия начала артподготовку нового штурма Перекопского перешейка. Упорные бои на Ишуньских позициях продолжались до вечера 27 октября, когда сопротивление обороняющихся оказалось сломлено. К началу штурма на Ишуньские позиции успела прибыть лишь одна дивизия из состава эвакуированной из Одессы Приморской армии. Остальные части Приморской армии оказались «размазаны» на пространстве от Севастополя до Ишуня и вводились в бой по частям.

С утра 28 октября немецкое командование ввело в образовавшийся прорыв три пехотных дивизии и моторизованную бригаду и перешло к преследованию отступавших частей Красной армии в направлениях на Севастополь, Симферополь – Алушта, Джанкой – Судак и Джанкой – Феодосия. Немцы не хотели упустить возможности захватить Севастополь внезапным броском сходу.

Результаты просчётов в организации управления войсками

Оборона советских войск затруднялась невнятно выстроенной системой управления. Сухопутные войска из состава Приморской армии и Черноморский флот «в целом» подчинялись командованию войск Крыма во главе с вице-адмиралом Левченко. Заместителем командующего Черноморским флотом по вопросам обороны Главной базы был назначен контр-адмирал Жуков, а комендантом Береговой обороны главной базы продолжал оставаться генерал-майор Моргунов. Управление силами армии и флота, выполнявшими общую задачу, осуществляли три различных инстанции. Итог разрозненных действий оказался достаточно плачевен. 51-я армия (якобы с ведома командования войсками Крыма) отступала к Керчи. Приморская армия, обойдённая противником с обоих флангов, продолжала оставаться в районе Ишуньских позиций. Силы береговой обороны тем временем занимались оборудованием оборонительных рубежей и развёртывали на них войска, причём Жуков и Моргунов не имели общего плана действий и разрозненно расставляли свои немногочисленные силы по различным рубежам обороны. Флот, получив информацию о прорыве противника в Крым, приступил к эвакуации корабельного состава, тыловых органов и учреждений, запасов материально-технического снабжения в порты Северного Кавказа.

Преодолевая неорганизованное сопротивление разрозненных частей Красной армии, противник 30 октября 1941 г. вступил в соприкосновение с войсками, организационно входившими в состав береговой обороны Главной базы: в 16 часов 45 минут орудия 54-й береговой батареи выпустили по колонне румынских войск первые снаряды. Это событие принято считать началом 250-дневной эпопеи героической обороны Севастополя.

К этому моменту командование войск Крыма во главе с вице-адмиралом Левченко оставило свой оборудованный командный пункт в Симферополе и находилось в районе Алушты, не имея связи с подчинёнными ему войсками. Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский ещё 28 октября убыл на Кавказ готовить размещение эвакуируемых из Севастополя сил Черноморского флота; остававшийся в Севастополе контр-адмирал Елисеев имел право распоряжения корабельным составом и тыловыми органами флота, однако не нёс ответственности за оборону Главной базы. Назначенный заместителем командующего флотом по вопросам обороны Главной базы контр-адмирал Жуков находился в Севастополе на командном пункте флота, однако подчинённые ему силы ограничивались Учебным отрядом флота и силами охраны водного района. Наконец, официально руководящий обороной Главной базы с суши комендант береговой обороны генерал-майор Моргунов находился на командном пункте береговой обороны и руководил действиями частей береговой обороны, береговых батарей и ПВО Главной базы.

К вечеру 30 октября удалось хотя бы частично преодолеть разброд в руководстве войсками: Жуков и Моргунов заняли общий КП и объединили свои усилия. Сухопутная оборона главной базы наконец получила единое командование. К этому времени передовые отряды наступающих немецких и румынских войск уже перерезали шоссейную и железную дороги из Симферополя в Севастополь в районе станции Альма. Дальнейшее продвижение противника в направлении на Бахчисарай было задержано удачными действиями бронепоезда №1 «Войковец». Но уже 31 октября в районе Альмы появились 2 батареи тяжёлых 150-мм орудий румынских войск и 2 батареи 150-мм дальнобойных немецких гаубиц. Под огнём более дальнобойных, нежели его собственные, тяжёлых орудий бронепоезд вынужден был отходить и был добит ударом немецких пикировщиков.

Отступавшие с Перекопского перешейка через Симферополь части Приморской армии оказались не в состоянии прорвать сопротивление немецких и румынских войск вдоль дороги Севастополь-Симферополь и вынужденно повернули на Алушту. Черноморский флот попытался воздействовать на наступавшие с севера немецкие войска артиллерийским огнём с моря, однако вышедший на позицию в районе Николаевки эсминец «Бодрый» подвергся налёту пикировщиков противника, получил многочисленные повреждения, свыше 50 чел. из состава экипажа, включая командира корабля, были ранены. Не исключено, что это событие оказало непосредственное влияние на решение командующего Черноморским флотом об эвакуации ядра корабельного состава флота в порты Северного Кавказа. В ночь на 1 ноября 1941 г. флагман Черноморского флота линкор «Парижская коммуна» в охранении новейших крейсера «Молотов» и лидера «Ташкент», а также эсминца «Сообразительный», покинули Севастополь.

Обстановка в районе города стремительно усложнялась – основные силы Приморской армии не смогли прорваться в Севастополь с боем и вынуждены были идти длинным кружным путём, и задача обороны города возлагалась в основном на батальоны морской пехоты, Учебного отряда и курсантов. Быстрота, напористость и решительность действий немецких войск продолжали приносить результаты: 1 ноября 1941 г. продолжающие продвижение отряды немецких и румынских войск захватили переправы через реку Альму в районах Бурлюк и Ханышкой. Дорога на Севастополь для наступающей с севера 132-й немецкой пехотной дивизии оказалась открыта. В то же самое время, действуя в юго-восточном направлении от Альмы, румынский отряд захватил деревню Мангуш и перерезал просёлочные дороги, ведущие к Севастополю из района южнее Симферополя. Теперь войска Приморской армии утратили возможность выйти в район Севастополя по просёлочным дорогам параллельно шоссе Симферополь-Севастополь.

В этот же день немецкий передовой отряд, усиленный десятью штурмовыми орудиями, предпринял попытку прорыва через Бахчисарай в направлении Севастополя вдоль шоссе Симферополь-Севастополь. Встретив отпор курсантов на рубеже реки Кача южнее Бахчисарая, немецкая колонна повернула в сторону моря и отрезала батальоны Учебного отряда и некоторые подразделения Местного стрелкового полка (той же ночью отрезанные войска прорвались к своим, но понесли при прорыве значительные потери). Без сопротивления оказалась занята территория Качинской лётной школы.

Несогласованность действий советских воинских частей привела к тому, что вместо плановой смены в обороне воинскими частями друг друга занимавшие оборудованные позиции на Передовом оборонительном рубеже подразделения Местного стрелкового полка оказались отведены до того, как к оборонительному рубежу подошли сменявшие их подразделения 8-й бригады морской пехоты. За время «пересменки» разведывательный батальон немецкой 132-й пехотной дивизии обнаружил перед собой готовую, но никем не обороняемую советскую линию обороны – с окопами, ДОТами, проволочными заграждениями. Оставив выражения изумления до более удобного случая, немцы немедленно заняли обнаруженные сооружения. Участок Передового оборонительного рубежа оказался занят противником без единого выстрела.

1 ноября противник впервые ощутил на себе тяжесть артиллерийских ударов 305-мм бронебашенных батарей – в 12 часов 40 минут батарея №30 произвела огневой налёт по скоплению войск противника в районе станции Альма.

Немецкие войска постепенно подтягивались к Севастополю от Перекопского перешейка, охватывая город полукольцом. 1 ноября противник занял Симферополь и продолжил преследование отступающих частей Приморской армии. 2 ноября немецкая 132-я пехотная дивизия атаковала занятые морской пехотой участки Передового оборонительного рубежа. Для артиллерийской поддержки оборонительного боя морской пехоты привлекались 4-орудийная 203-мм береговая батарея №10 и подвижная батарея №724, вооружённая четырьмя 152-мм орудиями. Бронебашенная батарея №30 снова вела огонь по противнику в районах Бахчисарая и Альмы. Лишь ценой тяжёлых потерь удалось избежать прорыва противника к Севастополю с севера, с направления Дуванкоя. Ввиду угрозы захвата противником советская авиация вынуждена была оставить аэродром Бельбек. Основные силы ВВС Черноморского флота эвакуировались на Таманский полуостров, в Севастополе осталась авиагруппа незначительной численности.

Восстановление единоначалия

3 ноября в Севастополе после долгих перипетий собрался весь высший комсостав, ответственный за оборону Главной базы. Утром 2 ноября вернулся на эсминце «Бойкий» командующий Черноморским флотом Октябрьский, в ночь со 2 на 3 ноября прибыл из Алушты командующий войсками Крыма Левченко, ранним утром 3 ноября на узел связи в районе Балаклавы прибыл командующий Приморской армией генерал-майор Петров. Сложившееся положение выглядело настолько тяжёлым, что Левченко отдал приказание продержаться дней 7–10, пока не будет завершена эвакуация имущества Главной базы, а военный совет Черноморского флота направил Верховному Главнокомандующему и наркому ВМФ телеграмму, которой предлагал:

«1. Вывести на Кавказ основные корабельные силы флота, оставив в Севастополе два старых крейсера, четыре эсминца и несколько тральщиков и катеров.

2. Эвакуировать на Кавказ все достраивающиеся корабли, Морской завод и мастерские тыла флота.

3. Передислоцировать всю авиацию на аэродромы Кавказа, оставив в районе Севастополя лишь небольшое количество самолётов.

4. Эвакуировать в Поти и Самтреди отделы тыла.

5. Ввиду невозможности управлять флотом из Севастополя организовать флагманский командный пункт в Туапсе, куда перевести штаб и учреждения флота».

На совещании командиры решили всемерно ускорить выход частей Приморской армии в район Севастополя, для чего войскам было предложено двигаться долиной реки Кача. Однако в течение нескольких предшествующих дней долина Качи была ареной ожесточённых боёв батальонов морской пехоты с наступающим со стороны Бахчисарая противником. Для обеспечения прохода войск с артиллерией по речной долине требовалось обезопасить её от противника – и потому морская пехота, неся тяжёлые потери, безуспешно контратаковала в направлении на Бахчисарай. Не увенчались успехом и атаки 8-й бригады морской пехоты, пытавшейся вернуть занятые противником позиции Передового оборонительного рубежа. Не помогли даже поддержка огнём бронебашенной батареи №30, батареи №10 и батареи №724. Под непрекращающимся натиском немецких частей с севера советские войска медленно отходили на юг, к Севастополю.

День 4 ноября стал одной из знаковых дат обороны Севастополя – приказом командующего войсками Крыма вице-адмирала Левченко из частей и подразделений Приморской армии, частей береговой обороны Главной базы флота, всех морских сухопутных частей и ВВС Черноморского флота (по особому указанию) был создан Севастопольский оборонительный район (СОР). Столь необходимое в военном деле единоначалие было восстановлено, но, увы, не полностью – корабельный состав и тыловые органы флота по-прежнему имели собственное командование. Командование СОРом возлагалось на командующего Приморской армией генерал-майора Петрова, подчинявшегося непосредственно командующему войсками Крыма Левченко. Контр-адмирал Жуков назначался командующим Севастопольской военно-морской базой. Реорганизация советских войск проходила под аккомпанемент атак немецких и румынских войск, ослабивших нажим с севера, но усиливших давление с северо-востока. Наступление противника срывалось огнём береговых батарей.

Для удобства управления оперативные отделы штабов Приморской армии и береговой обороны были слиты воедино и вместе разместились на одном командном пункте. Начальнику управления тыла СОР интенданту 1 ранга Ермилову предписывалось организовать снабжение войск СОРа и подвоз по секторам обороны независимо от их «армейской» или «флотской» принадлежности. Например, вышедшие в расположение СОРа корпусные артполки Приморской армии получили боезапас с флотских складов (на армейских боеприпасов к 152-мм пушкам-гаубицам МЛ-20 не было) и включились в артиллерийскую поддержку оборонительных боёв. На 5 ноября советская сторона планировала нанести локальный контрудар в районе Дуванкоя, однако предпринятые контратаки успеха не имели. Более того, под нажимом перешедших в наступление немцев полки морской пехоты медленно отступали, оставив Дуванкой.

6 ноября на командном пункте береговой обороны совместно разместились командный пункт начальника артиллерии Приморской армии и оперативная группа управления начальника артиллерии береговой обороны. Взаимодействие армейских и флотских частей СОРа улучшилось – и вовремя: перегруппировав свои силы, немцы перешли в наступление в районе Дуванкоя и проникли в долину реки Бельбек. Фактически немцы смогли прорвать передовые позиции Главного рубежа обороны. Продвижение противника вновь останавливалось огнём береговых батарей и развернувшегося на позициях 265-го корпусного артполка Приморской армии – получив в достатке боеприпасов, его 152-мм дивизион вёл столь интенсивный огонь, что два его орудия вышли из строя, не выдержав такого темпа огня.

Активные действия морской пехоты

В двадцать четвёртую годовщину Октябрьской революции 8-я бригада морской пехоты в районе плато Каратау удачно атаковала немецкие позиции в момент смены частей – подразделения немецкой 132-й пехотной дивизии выходили на позиции для продолжения наступления, а шедшая ей на смену 22-я пехотная дивизия запоздала. В этих условиях атака морских пехотинцев при поддержке огня береговых батарей и флотских артполков принесла успех – на вражеских позициях атакующие захватили богатые трофеи и троих пленных.

Однако зеркальное отражение этой ситуации в районе Мекензиевского плато поставило Севастополь на грань катастрофы – нанеся удар в момент смены советских частей, немцы захватили хутор Мекензия и вклинились в оборону советских войск на глубину около 7 км. Противника оказался всего в 5 км от Сапун-горы. Свободное продвижение вражеских войск было остановлено взводом НКВД, охранявшим объекты городского водоканала, и огнём двух зенитных батарей. К отражению этой атаки противника впервые была привлечена бронебашенная батарея №35.

Сложившееся опасное положение требовало немедленного исправления, и советское командование запланировало на 8 ноября контрудар в районе хутора Мекензия, задействовав в нём единственное остававшееся в резерве боеспособное и обстрелянное соединение. Речь идёт о 7-й бригаде морской пехоты, убывшей из Севастополя в октябре, принявшей бой на Перекопских укреплениях и вернувшейся в Севастополь долгим кружным путём вместе с частями Приморской армии. Её атаки имели достаточно ограниченный успех: наскоро оборудованный в районе хутора Мекензия немецкий опорный пункт «Пулемётная горка» советские войска будут штурмовать до самого лета 1942 года. 9 ноября артподдержка атак 7-й бригады была невиданно мощной для Севастополя: в её интересах вели огонь обе бронебашенных батареи, 265-й корпусной артполк, крейсер «Красный Крым» и бронепоезд «Железняков». Но сильно ослабленная бригада так и не смогла ликвидировать глубокий прорыв немецких войск.

В тот же день, 9 ноября, был издан новый приказ командующего Севастопольским оборонительным районом генерал-майора Петрова, в известном смысле подведший итог предшествующим боям импровизированных частей при наспех организованной поддержке сильной артиллерии без единого общего плана. Приказом Петрова территория СОРа была разделена на четыре сектора, границы которых были чётко определены. Командование секторами было поручено хорошо зарекомендовавшим себя командирам дивизий, штабы дивизий стали штабами секторов.

На базе многочисленных разрозненных отдельных батальонов формировались полки, в которых бывшие «морские» подразделения соседствовали с бывшими «армейскими» — например, в 161-й стрелковый полк 95-й стрелковой дивизии 4-го сектора обороны в качестве третьего батальона включался бывший 18-й батальон морской пехоты. Была создана система боевого, тылового и технического обеспечения войск, задействовавшая как «армейские», так и «флотские» части, подразделения и учреждения. Многочисленная сильная артиллерия СОРа также была распределена по секторам, однако приказ неявно подчеркивал ту дорогую цену, которую заплатила береговая артиллерия за создание огневого щита немногочисленным защитникам города: «Ввиду малой живучести орудий береговую и корабельную артиллерию для ведения огня привлекать каждый раз с особого разрешения штаба артиллерии Севастопольского оборонительного района по заявкам начальников артиллерии секторов».

10 ноября обе стороны не вели активных боевых действий. Советская сторона совершенствовала оборону, а немцы перегруппировывали войска, готовясь к наступлению, которое в советских источниках называется «первым штурмом Севастополя», а в немецких – «попыткой захватить город сходу». Попытка захвата сходу к тому моменту длилась уже две недели – и продолжалась ещё столько же, окончание первого штурма принято датировать 26 ноября.

Источники:

• Ванеев Г. И. — Севастополь, 1941–1942. Хроника героической обороны
• Моргунов П. П. — Героический Севастополь
• Неменко А. В. – Севастополь. Хронология 2-й обороны.